Происхождение персидской кошки
Существует немало версий происхождения персидской кошки. По одной из теорий, корни персидских кошек уходят в Персию (современный Иран). Именно там итальянский аристократ и путешественник Пьетро Делла Валле во время своего путешествия по Восточной Европе, Турции, Персии и Индии (1614-1626 гг.) обнаружил необычных длинношерстных кошек. В своей книге «Поездка в Турцию, Персию и Индию в 54-х письмах» он детально описал увиденных им в 1620 году в Исхафане (Персия) кошек.
В то время пара этих изящных животных, «с пышным длинным, особенно на шее и хвосте, мехом», была выслана им для разведения в Италию. Но дальнейшая их судьба осталась неизвестной.
В «Естественной истории» (1766 год), автором которой являлся Франсуа-Луи Леклер, граф де Бюффон, было дано описание двух разновидностей длинношерстных кошек, ввезенных в Европу (в начале XVII века) из Афганистана, Ирана и Турции (родины турецкой ангоры).
Живопись тех времен наиболее часто отображает кошку, сходную своей внешностью с современной ангорой, но встречаются и кошки, отличные от нее более широким поставом ушей, довольно выраженным переходом ото лба к носу и густым мехом. Это дает нам шанс предполагать, что с Востока была завезена не только турецкая ангора, но и другая разновидность, пережившая множество названий (азиатская, китайская, русская и др.), восточной длинношерстной кошки, ставшей впоследствии прародительницей персидской.
Имеется и версия, опровергающая восточное происхождение персов. Суть ее в том, что в соответствии с генографической картой распространения аллеля L (Long) в естественных популяциях, наиболее вероятной родиной обладателей длинной шерсти следует считать Россию, страну, где развитию подобной шерсти благоприятствовал климат. И лишь оттуда, «экзотической диковинкой», она могла быть вывезена на Восток.
Все может быть... Однако, вряд ли можно предугадать место и логику образования мутации.
Вероятна и версия, что своим, весьма отличным от других пород кошек типом и телосложением, персидская кошка обязана дикому коту манулу (Felis manul) — этот потрясающе медлительный обитатель горных районов Азии, иногда, под настроение, оказывает определенные знаки внимания местным домашним кошечкам. Его приземистое, весом 3-4 кг, тело, в сочетании с обрамленной пышными бакенбардами, плоской мордочкой, круглыми глазами и маленькими, широко посаженными ушками — действительно говорят в пользу этой версии.
И все же, и эти, и другие существующие версии, с большей или меньшей степенью вероятности, только предположения. В действительности история происхождения персидской кошки по сей день остается тайной. Что, впрочем, дает нам шанс, в дальнейшем, пополнить коллекцию этих «теорий вероятностей» еще не одним предположением.
Знаменательное событие
Что же касается нашей загадочной «очаровательницы», то из Франции она попала в Великобританию — страну, которая наконец-то всерьез занялась ее карьерой. Это был тот самый благоприятный период, когда британские любители кошек начали целенаправленно и серьезно заниматься разведением различных пород кошек. Именно там, в Великобритании, и произошло окончательное разделение двух разновидностей длинношерстных кошек. Легкие, гибкие и изящные обладательницы тонкой, шелковистой шерсти, клиновидной головы и острых ушек были отнесены к турецким ангорам, а более массивные, низкорослые, круглоголовые кошки, имеющие длинную с густым подшерстком шерсть, — поначалу стали называться французскими или персидскими.
Уже в 1887 году наша героиня получила официальный статус, став одной из первых зарегистрированных домашних кошек Великобритании. Из большого разнообразия ее предполагаемых названий, наконец-то было выбрано одно — самое красивое и экзотическое (ей под стать) — «Персидская длинношерстная». Произошло это знаменательное для любителей персов, событие в Англии — стране, которую по праву называют основательницей фелинологии — науки о кошках.
Метаморфоза
Этим было положено начало стремительного взлета популярности персидской кошки во всем мире. В дальнейшем, все большее и большее число любителей кошек увлекались ею.
В нее влюблялись! Ее совершенствовали.
Между тем следует отметить, что персидская кошка тех времен совершенно отличалась от современной, ставшей в результате селекции, в угоду человеческому капризу, живым подобием очаровательной, мягкой игрушки. Милым, большеголовым, круглым как шарик, толстолапым, игривым котенком, размером с взрослую кошку.
Ее телосложение, тип, шерсть, окрас — все претерпело значительную метаморфозу: несколько прямоугольного формата, растянутое и облегченное туловище стало тяжелым и компактным. Ее ранее удлиненная голова с вытянутой мордочкой и скошенным лбом округлилась и стала более массивной. Округлый, выпуклый лоб, очаровательной формы короткий носик, плавно очерченный, выразительный подбородок — расположились на одной плоскости. Большие, высоко посаженные уши, стали маленькими и «разъехались», широко вписавшись (в идеале), в окружность головы. Высоковатые и «затянутые» прежде скулы — развернулись и расправились, вследствие чего глаза, прежде ограниченные скулами, распахнулись. Слегка выпуклые, «открытые», большие и выразительные они раздвинулись широко, придав лицу удивительно трогательное, детское выражение незащищенности и доверчивости. Baby face — детское лицо; персы — единственная порода, удостоенная такого определения. Что может быть трогательней, очаровательней и милее бесхитростного и доверчивого детского личика? Конечно, такой персидская кошка стала не сразу. Годы упорного труда, удач и поражений надежд и разочарований предшествовали тому, чтобы ее облик стал соответствовать нынешнему, современному типу.
Великобритания XIX в.
Возвращаясь в Великобританию XIX века следует уточнить, что под на званием «Персидская» по началу была зарегистрирована только одна, голубая, вариация длинношерстной кошки. И только в дальнейшем по мере получения каждого нового окраса, создавались новые, занимающиеся отдельным окрасом клубы длинношерстных кошек. Так постепенно были рождены клубы, объединяющие английских заводчиков, самозабвенно занимающихся разведением только белых, затем - только красных, только черных и черепаховых кошек. В первых стандартах в мире фелинологии, названных в то время «Баллами превосходства», их автором Гаррисоном Вейром описаны уже следующие окрасы длинношерстных кошек: белый, черный, серый, красный и «любой другой » однотонный окрас, а также коричневый, голубой, серебристый и светло-серый с белым тэбби. Но нельзя не отметить, что еще долгое время одними из самых любимых и почитаемых были именно голубые персидские кошки. Возможно, эти симпатии являлись следствием особой приверженности к длинношерстным кошкам именно этого окраса вершителей судеб того времени — королевы Виктории и принца Уэльского, в будущем — Эдварда VII, не только содержавших персов голубого окраса, но и учреждавших специальные призы для этой породы на выставках кошек того времени. Между тем, количество окрасов персидских кошек росло и преумножалось, и остановить этот процесс было уже невозможно. Далее, основанной в 1910 году The Gouverning Council of the Cat Fancy (GCCF), Единой Организацией Любителей Кошек, объединившей в те времена различные клубы Великобритании, а затем и немалое количество клубов других стран, было издано постановление, действующее для клубов GCCF по сей день, о том, что все принадлежащие к этой породе кошки отныне будут называться «длинношерстными». Кроме того, каждая вариация окраса должна быть отнесена к отдельной породе. В первых, утвержденных GCCF, стандартах подробно, со шкалой баллов описывается каждый окрас, его достоинства, недостатки и пороки.
США XIX в.
Судьба и далее благоприятствовала персидским кошкам. К концу XIX века они попали в Северную Америку. Это был их второй и весьма благоприятный шанс, сыгравший в дальнейшем значительную роль в дальнейшем витке совершенствования персидской породы. В Америке порода была встречена с энтузиазмом. И хотя вначале серьезную конкуренцию этим длинношерстным «кокеткам» составили великолепные «дети Америки» — мейн-куны, персидские кошки вскоре взяли реванш и приобрели в США наивысшую популярность. Руководствующиеся вначале английскими стандартами, американские селекционеры вскоре определили свой, значительно отличный от «британского», идеал персидской кошки. Ими был избран более компактный, более массивный, более необычный и декоративный тип перса, к которому устремились все их помыслы. В результате их «селекционного азарта» вскоре в пометах красных и красных тэбби персидских кошек начали рождаться котята, имеющие весьма необычный облик.
Отличались они неестественно коротким носом с глубоким «стопом» (впадиной) между глаз, нависающим над глазами лбом, глубокими складками от уголков глаз ко рту и выпуклыми, очень широко расставленными глазами. Вследствие крайнего укорочения (почти до полного исчезновения) спинки носа, у животных этого типа были ярко выраженные проблемы с дыханием, а также, преследующие представителей породы по сей день, проблемы со слезными каналами и нарушениями прикуса. Что, однако, не помешало забавным физиономиям этих созданий приобрести популярность. По ассоциации с собачками породы пекинес, эти жертвы прогресса были названы «пекинскими» или «пик-фэйсами».
Последующие проблемы этих кошек (высокая смертность, замедленное развитие, отставание в росте, вследствие кислородного голодания) и многие другие отрицательные последствия крайних проявлений их «пика» вызвали серьезные нарекания со стороны более здравомыслящих представителей ветеринарных служб и обществ защиты животных. Дальнейшая селекционная работа заводчиков была направлена на устранение негативных проявлений такого «супер-прогресса». В то же время, нельзя не отметить, что именно эти несчастные жертвы наших человеческих ошибок и послужили серьезным толчком дальнейшему стремительному развитию породы, приведшему к рождению «того самого» нового облика персидских кошек — их современного, экстремального типа. Для заводчиков любых пород пик-фэйсы явились очередным свидетельством хрупкости, невероятно тонкой и, к сожалению, невидимой нами, грани между гармонией и уродством. Предостережением от возможных в нашем увлечении чрезмерных «гиперсупер», своими последствиями приводящих к нарушению Божественной взаимосвязи каждой клеточки любого существа. И в то же время они — подтверждение того, что не бывает прогресса и достижений без риска и неудач.
Виктория Макосова
